Госпожа Метелица

1

Вениамин Сергеевич с удовольствием развалился в мягком удобном кресле, услужливо принявшим его внушительные очертания, и меланхолично наблюдал за хлопотами жены. Вероника Валерьевна грациозно сновала между гостиной и кухней, убирая посуду после ужина. Когда она наклонялась над столом за очередной порцией тарелок, узкие брючки аппетитно обтягивали ее упругие бедра. Каждый вечер, возвращаясь с работы домой, Вениамин Сергеевич знал, что его ждет сытный ужин, приготовленный заботливой женой, и накрытый стол в зале перед телевизором, а не на ненавистной кухне, как обычно делал его бывшая жена. При воспоминании ней у Вениамина Сергеевича заныли зубы, он зябко передернул плечами, отгоняя неприятные ассоциации.
«Как же мне повезло! – Вениамин Сергеевич улыбнулся вернувшейся в комнату Веронике, залюбовавшись ею. – Хоть на старости лет могу насладиться тихой семейной жизнью. Ради этого можно и на работе выкладываться, чтобы порадовать любимую женушку дорогим подарком. Кстати, давно я ей не делал подарков, нехорошо быть таким неблагодарным».
– Солнышко мое, не хлопочи так, присядь со мной рядом. – Вениамин Сергеевич протянул одну руку к жене, другой похлопав по ручке кресла. Вероника с готовностью подалась к нему навстречу, принимая его приглашение.  Она села на подлокотник, прильнув к мужу и обвив его шею своими теплыми нежными руками. – Вероника, девочка моя, я так благодарен тебе за твою заботу. Мне хочется сделать для тебя что-нибудь приятное. Может быть, тебе что-нибудь нужно?
– Ну что ты, милый, у меня все есть, и главное – у меня есть ты. – Вероника провела ладонью по щеке мужа, ласково заглядывая ему в глаза.
– А помнишь, ты говорила о новой норковой шубе, которую Каримов купил своей жене? Тебе ведь она понравилась. Давай, мы и тебе купим такую же.
– Дорогой, ты меня просто балуешь.
– А кого мне еще баловать, как не любимую женушку. Ты у меня такая красавица, я хочу, чтобы у тебя было все самое лучшее. И пока я в состоянии заработать на шубу, я хочу ее тебе подарить. Возьми в сейфе деньги и сходи завтра в магазин, выбери себе что захочешь.
– Спасибо, милый, ты у меня просто золото. Я тебя обожаю, – Вероника дотронулась мягкими губами до щеки мужа, к вечеру успевшей обрасти жесткой щетиной.
«Какой же он колючий. Опять завтра на губах появится раздражение. Но это можно пережить. Главное, я смогу дать деньги Светочке», – Вероника с нежностью посмотрела в глаза Вениамину Сергеевичу, представляя перед собой лицо любимой дочери. Света росла избалованным, взбалмошным ребенком, требующим к себе повышенного внимания, и сейчас, когда ей исполнилось двадцать лет, ее запросы увеличивались пропорционально ее возрасту.  Вероника Валерьевна старалась изо всех сил, но у нее не получалось удовлетворять все возрастающие потребности дочери. Впрочем, Вероника понимала, откуда у Светы такие замашки.
Сама Вероника Валерьевна по молодости не отказывалась от удовольствий, которые могла подарить легкая беззаботная жизнь. В семнадцать лет уйдя из дома, от постоянной опеки строгих родителей, Вероника закружилась в ярком праздничном круговороте, не пропуская шумных компаний и сомнительных покровителей. Она рано поняла, что ее яркая внешность может приносить неплохие дивиденды, если ею умело воспользоваться. Голубоглазая блондинка с не по возрасту пышными формами, она всегда пользовалась повышенным вниманием мужчин, и могла выбирать себе самых выгодных кавалеров. Беда была в том, что у всех ее поклонников были жены, которых они бросать не собирались из боязни потерять хорошую должность. На все их загулы начальство закрывало глаза, а вот разрушение крепкой ячейки общества могло стать концом карьеры. Поэтому к Веронике быстро прилепилось обидное для нее прозвище «любовница».
Неизвестно, к чему бы ее привел такой образ жизни, если бы не случайная беременность. Ее тогдашний покровитель, испугавшись огласки,  быстренько сосватал любовницу своему шоферу, обеспечив Веронике в качестве приданого неплохое содержание. К сожалению, деньги не спасли брак от развала, и после рождения дочери муж сначала запил по-черному, а потом уволился с работы и пропал в неизвестном направлении. Вероника осталась с ребенком на руках, не имея ни образования, ни профессии.
Но трудности одних ломают, а других закаляют, и Вероника, отправив Светочку к бабушке, серьезно взялась за претворение в жизнь плана по обеспечению себе беззаботной жизни на более прочной основе. Ее целью был брак с состоятельным мужчиной, который мог содержать Веронику и ее дочку. Подключив к выполнению задуманного своих бывших покровителей,  Вероника вскоре познакомилась с Вениамином Сергеевичем, который на тот момент находился в депрессии после тягостного развода с женой. Имея богатый опыт общения с противоположным полом, Вероника без труда нашла ключик к гранитному сердцу влиятельного мужчины. Она навела справки о бывшей супруге Вениамина Сергеевича, имевшей на работе прозвище «железная леди», изучила все ее недостатки и сыграла на ярком контрасте. Вениамин Сергеевич получил от нее то, чего не мог ожидать от своей бывшей жены – нежность, восхищение, теплоту и ласку. Вдобавок ко всему, Вероника научилась неплохо готовить, закармливая Вениамина Сергеевича любимыми им блюдами, о которых она так же предварительно получила разведданные. В результате хорошо продуманной наступательной операции Веронике удалось услышать от Вениамина Сергеевича долгожданные слова, и, не дав ему опомниться, она привела его в ЗАГС. Надо отдать ей должное, свадьба и печать в паспорте не заставили Веронику отступить от своего плана. Вениамин Сергеевич и по сей день полагал, что молодая супруга беззаветно любит его, поэтому не скупился на ее содержание, желая отплатить ей за ее искреннее чувство.
Единственное, что иногда омрачало их счастливую жизнь – это дети. У Вениамина Сергеевича была дочь Катя, ровесница Светланы. И хотя она жила с мамой и не доставляла особых хлопот Веронике, но часть своих доходов Вениамин Сергеевич все же тратил на содержание родной дочери в ущерб приемной. Пока Света была маленькой, это не сильно сказывалось на семейном бюджете. Вероника своим ласковым вкрадчивым голоском всегда могла добиться от мужа всего, чего хотела. И если на работе была путевка в престижный молодежный лагерь на одном из курортов, каждый раз ехала ее девочка. У Светочки слабое здоровье, ей надо больше бывать на свежем воздухе, у моря, а Катюша обязательно поедет, но в следующий раз. Вот только этот следующий раз никак не наступал. Благо, терпеливая тихая Катя никак не проявляла своего недовольства, предпочитая книги всем другим развлечениям.
Чем старше становилась Светлана, тем труднее было матери оплачивать возросшие желания любимой дочери. Веронике Валерьевне приходилось придумывать для мужа все новые и новые статьи расходов. Она пыталась как-то повлиять на дочку, но та каждый раз умело затыкала ей рот. Вот и сейчас Света поставила мать уже перед фактом, деньги нужны были на оплату ее долга, который начал обрастать процентами. Веронике Валерьевне пришлось придумать историю про норковую шубу, которую заместитель Вениамина Сергеевича якобы купил своей жене. Открыто она никогда денег не просила, она умело манипулировала мужем, заставляя его принимать нужные ей решения, считая их своими. Поэтому, когда Вениамин Сергеевич сам предложил купить дорогую шубу, вопрос о деньгах для Светочки отпал. Вероника знала, что муж никогда не будет ее контролировать, а шуб в ее гардеробе было достаточно для того, чтобы каждый раз выдавать их за новые.
Вероника Валерьевна задумалась, не заметив, что муж обращается к ней с вопросом. Она обратила на него внимание, только когда он взял ее за руку.  
– Прости, дорогой, я задумалась. Что ты хотел узнать?
– Я хотел с тобой посоветоваться, кого из наших дочерей мы отправим в Германию.
– В какую Германию? – Вероника никак не могла понять, о чем он говорит.
– Германия сейчас одна. – В голосе Вениамина Сергеевича послышалось раздражение. Вероника насторожилась, она не любила нервировать мужа,  предпочитая добиваться всего лаской. Она решила немедленно истребить его недовольство на корню.
– Родной мой, прости, у меня сегодня что-то голова разболелась. Да и ты на работе задержался, ты же знаешь, как я нервничаю, когда тебя долго нет, – Вероника изобразила на лице столько счастья от созерцания собственного мужа, что Вениамин Сергеевич тут же растаял под ее нежным взглядом.
– Это ты меня прости. Ты все время одна, у тебя нет никаких развлечений. Надо будет летом свозить тебя куда-нибудь отдохнуть. Выбери сама,  куда бы ты хотела поехать, а я все оплачу.
– Дорогой, с тобой я готова ехать хоть на край света, – Вероника вложила в свой голос все нежные интонации, на которые была способна. – Так что ты там говорил про Германию?
– Ах, да, – при упоминании о работе взгляд Вениамина Сергеевича стал серьезным. – Ты же знаешь, что владелец нашей компании, господин Фрост,  живет в Германии. Там находится наше головное предприятие, здесь только возглавляемый мной филиал. Так вот, для обучения квалифицированного персонала время от времени выделяются средства для стажировки наших сотрудников в головной организации. И сейчас есть возможность отправить одного человека на стажировку в Германию. То, что поедет одна из моих дочерей, вопрос решенный. Я хотел бы, чтобы ты сама поговорила с каждой из них, кому эта поездка будет более необходима. Я в этом вопросе полностью полагаюсь на тебя.
– Конечно, милый, я завтра же поговорю с ними. Не беспокойся ни о чем, – Вероника Валерьевна ласково погладила мужа по голове. – Веничка, ты устал, иди ложись, отдохни. А я сейчас закончу уборку и приду к тебе, ты мне расскажешь, чем ты сегодня занимался.
Вениамин Сергеевич поднес руку жены к губам и с благодарностью прикоснулся к мягкой холеной коже. Затем он грузно поднялся с кресла и медленно, приволакивая ногу, направился в спальню. Вероника проводила его усталым взглядом. Ей приходилось каждый вечер, старательно подавляя зевоту, выслушивать подробный рассказ обо всем, что беспокоило мужа, начиная с обсуждения производственных проблем и заканчивая проблемами с его кишечником. Это было еще одной из тягостных обязанностей, которые она добровольно взвалила на себя, благодаря чему безраздельно владела мыслями своего мужа, являясь в их тандеме шеей, которая крутит головой в нужном ей направлении. Вероника Валерьевна уже решила для себя, кто из двух дочерей поедет в Германию, поэтому остаток вечера она не слишком обременяла себя лишними размышлениями. Убрав посуду в дубовый сервант, Вероника зашла в ванну. Перед тем, как покинуть ее, она долго любовалась своим отражением в зеркале. Много времени и денег она оставляла в салонах красоты, и ей всегда было приятно лишний раз насладиться результатом. Она с удовольствием провела рукой по гладкой коже лица, убедившись, что для своих лет выглядит превосходно. Конечно, Вероника была теоретически готова к дорогостоящей пластической операции, но все же надеялась отдалить этот момент, полагаясь на чудодейственные процедуры с применением новейших научных разработок, благодаря чему цена посещений косметолога постепенно приближалась к цене полета в космос. В спальню к мужу она зашла умиротворенная, готовая слушать любой его бред.  

2

Утром, проводив мужа на работу, Вероника Валерьевна набрала номер телефона любимой дочери. Света жила недалеко от них, в небольшой уютной квартире, купленной и отремонтированной на деньги Вениамина Сергеевича. И хотя дома их находились рядом, Света нечасто навещала мать; в основном ее приходы объяснялись необходимостью получить деньги, которые Вероника Валерьевна регулярно для нее добывала. Вероника не могла понять, на что можно было с такой легкостью тратить огромные суммы. После окончания школы Вениамин Сергеевич обеих дочерей устроил на работу к себе в офис, при этом зарплата у девочек намного превышала средний оклад рядового сотрудника. И если Катя почти все заработанные деньги отдавала матери, лишь незначительные суммы тратя на книги, то Светлана все выдаваемые ей на работе деньги спускала за несколько дней. И потом для Вероники Валерьевны наступал ад – дочь обвиняла ее во всех смертных грехах, пока матери не удавалось достать требуемую сумму, размеры которой с каждым разом становились все больше и больше.
Вероника Валерьевна долго прислушивалась к протяжным гудкам, затем, не дождавшись ответа, положила трубку обратно на рычаг. То, что телефон не отвечал, могло означать одно из двух – либо сегодня Светочка решила все-таки пойти на работу, где она числилась внештатным сотрудником со свободным графиком посещений, либо она просто спала. Вероника Валерьевна решила попытать счастья, позвонив позднее. Она прошла на кухню, образованную, в соответствии с модными тенденциями современного дизайна, из бывшей кухни и прилегавшей к ней комнаты и обставленную дорогой мебелью из мореного дуба, заварила себе ароматный крепкий кофе, плеснув в фарфоровую чашечку немного сливок, и с удовольствием расположилась на диване, не забыв включить телевизор. На полчаса Вероника окунулась в сказочный мир очередного сериала, за перипетиями сюжета которого она с увлечением наблюдала последние несколько месяцев. Страдания героев придуманного мира позволяли ей на время забыть о проблемах реального мира, и хотя, выключив телевизор, Вероника не могла без снисходительной улыбки вспоминать о событиях очередной серии, на время сериала она оставляла все свои дела и с удовольствием погружалась в коварные интриги ставших такими родными героинь, отождествляя себя с ними. То, на что она не решилась бы в реальной жизни, она с наслаждением осуществляла в придуманном мире, становясь то безжалостной злодейкой, то капризной дочерью миллионера.
Как всегда, на самом интересном месте действие очередной серии завершилось титрами, и Вероника Валерьевна с легкой жалостью вслушивалась в звуки знакомой мелодии, сопровождающей нудный голос диктора с набившей оскомину информацией о действующих лицах и исполнителях. Дослушав песню до конца, Вероника выключила телевизор и придвинула к себе телефон. На этот раз после третьего гудка в трубке послышался заспанный голос дочери.
– Светочка, это мама.
– Привет, ма. Ты чё в такую рань? – В голосе дочери Вероника уловила обычные капризные нотки.
– У меня для тебя хорошие новости. Ты не могла бы ко мне зайти?
– А что, подождать твои новости никак не могут? – вопросом на вопрос ответила Светлана. – Я, между прочим, еще сплю.
– Все нормальные люди уже давно на работе.
– Кто бы говорил! – Света начала раздражаться. – И вообще, может, я ненормальная. Ма, я спать хочу.
– Света, у меня действительно важный вопрос, который я должна с тобой обсудить. Давай, поднимайся и приходи. Я пока тебе завтрак приготовлю.
– Ма, ты б знала, как вставать в лом. Я утром только домой завалилась.
– Между прочим, пока ты неизвестно где развлекалась, я для тебя деньги раздобыла.
– Так чё ты раньше молчала? – сон у Светланы как рукой сняло. – Все, я уже иду. Ставь чайник.
Несмотря на заверения, Света оказалась у Вероники Валерьевны только через час. Первым делом она забрала у матери все деньги, которые дал на новую шубу муж, и только потом умиротворенно развалилась на кухне, предоставляя матери возможность накормить себя завтраком. Когда тарелка почти опустела, Света вспомнила, что мама хотела с ней о чем-то поговорить.
– Ма, так какие у тебя проблемы?
– Ой, Светочка, у меня для тебя сюрприз!
– Ма, сколько раз я просила тебя не называть меня Светой! Все друзья зовут меня Ланой. Неужели так трудно запомнить?
– Прости, Светочка, то есть Ланочка, я никак не привыкну.
– А ты привыкай. Ну так чё ты хотела?
– Св… Ланочка, доченька, у Вениамина Сергеевича появилась возможность отправить кого-нибудь из сотрудников на стажировку в Германию. Он просил меня поговорить с тобой и  Катей, кто из вас хотел бы поехать. Я решила Кате ничего не говорить, и так ясно, что поедешь ты.
– Как тебе легко живется! И все-то тебе ясно. А мое мнение кого-нибудь интересует? Мне эта поездка, как зайцу лыжи.
– Доченька, но это же такая перспектива. После возвращения ты сможешь претендовать на более высокую должность, соответственно, и зарплата у тебя будет больше.
– Да плевала я на твою зарплату. Если надо будет, ты мне и так денег достанешь. А вот то, что там пахать придется, как неграм на плантации, ты не подумала? Это не у твоего Веника под боком, там расслабиться не дадут, живо коленом под зад получу.
– Ну Светочка…
– Баранки гну! Думать сначала надо. – Светлана недовольно поджала губы. – И потом, у меня сейчас роман в самом разгаре. Может, мы с Владом жить вместе будем. Надо будет на днях к врачу сходить, я, по-моему, залетела, и хорошо еще, если от Влада, а то как-то неудобно перед ним будет. Впрочем, мне без разницы.
– Света, что ты говоришь! Нельзя так легкомысленно к этому относиться.
– Да что ты говоришь! Уж чья бы корова мычала! Мне про тебя бабуля все рассказала, про все твои подвиги. И как ты мужиков меняла, прыгая из койки в койку, и как меня в подоле принесла и бабульке сплавила. Так что нечего мне нотации читать. На себя сначала посмотри.
– Света, как ты можешь так разговаривать с матерью! Я из сил выбиваюсь, чтобы тебе лучше жилось, а ты… – Вероника Валерьевна всхлипнула от обиды. Света, почувствовав, что переборщила, подошла к матери и обняла ее за плечи. Девочка она была сообразительная и понимала, что с ней может стать без маминой материальной поддержки. Поэтому в постоянных стычках с матушкой палку старалась не перегибать.
– Ма, ты прости меня, дуру, я погорячилась. – И чтобы увести беседу от опасной темы, Света вернулась к интересующему маму вопросу. – Ма, слушай, давай, мы Катьку пошлем в Германию. Она у нас спину гнуть привыкла, полностью оправдывает пословицу – дураков работа любит. Иметь такого папашку и так уродоваться на работе!
– Света, но ведь это такой шанс.
– Ма, сказала – не поеду, значит, не поеду. Вопрос решенный.
– Хорошо, – устало согласилась Вероника. Она была расстроена разговором с дочерью, и спорить с ней не было сил. – Жалко, конечно. Но если ты не хочешь, что ж, пусть едет Катя. Надо же ей хоть куда-нибудь съездить.
– Ты ей позвони на работу, обрадуй. Эта дурында до потолка будет скакать от счастья. – Света чмокнула маму в еще влажную от слез щеку, взяла со стола пачку денег и вышла в коридор. Вероника Валерьевна послушно поплелась за ней следом. Когда за дочерью закрылась дверь, она вернулась на кухню, открыла резную дверцу серванта и достала флакон с валерьянкой. Накапав в стакан с водой двадцать капель, Вероника Валерьевна выпила содержимое, поморщившись от неприятного запаха. Каждый раз общение с дочерью выводило ее из себя.
Случайно Вероника Валерьевна бросила взгляд на часы – до посещения стилиста оставалось меньше часа. Она поставила тарелки и чашки в посудомоечную машину и поспешила в комнату. Нужно было выбрать, в чем выйти из дома. Распахнув шкаф, Вероника на минуту замерла в поисках подходящего наряда. Ей было трудно остановиться на чем-либо одном из такого многообразия. Наконец, Вероника вытащила из шкафа купленный недавно бирюзовый брючный костюм, который выгодно подчеркивал ее немного располневшую фигуру и так подходил под цвет глаз. Облачившись в костюм, Вероника Валерьевна покрутилась перед зеркалом и, оставшись довольной, подхватила сумочку и вышла из дома. Уже по дороге в салон она вспомнила, что так и не позвонила Кате.
«Не велика птица. Вечером позвоню. Она все равно будет рада».

3

Вероника Валерьевна со Светой сидели за столиком кафе в аэропорту. В отличие от быстро сменяющих друг друга посетителей кафе, Вероника Валерьевна с дочерью не торопились покинуть свой столик. Света задумчиво ковырялась в тарелке, без особого аппетита поглощая то, что ей принесла заботливая мама. Вероника Валерьевна бросала встревоженный взгляд то на грустную дочку, то на прохаживающего в ожидании по вестибюлю аэропорта Вениамина Сергеевича. Самолет из Мюнхена, на котором должна была прилететь Катя, из-за погодных условий задерживался, и им приходилось коротать время в заснеженном плену аэропорта.
Выслушав очередное объявление о задержке рейса, Вероника Валерьевна обеспокоенно посмотрела на Свету. После больницы у нее так и не прошли темные круги под глазами, кожа на лице оставалась землисто-серой. При виде ее склоненной немного набок головы и отсутствующего взгляда у Вероники Валерьевны сжалось сердце.
«Бедная девочка. Сколько ей пришлось пережить за последние полгода! И разрыв с Владом, и эта неудачная беременность», – Вероника Валерьевна зябко поежилась, вспоминая, в каком состоянии она застала тогда дочь. Когда от Светы ушел Влад, она наглоталась каких-то таблеток, чтобы избавиться от ребенка. Обеспокоенная долгим отсутствием дочери, Вероника Валерьевна в тот страшный день сама зашла к Свете. То, что она увидела, долго еще стояло у нее перед глазами. Света чуть живая, с закатившимися зрачками, лежала на полу в луже крови. Вызванная бригада скорой помощи чудом вернула ее к жизни, промыв желудок и поставив капельницу. Света долго лежала в больнице, восстанавливая здоровье, потом Вероника Валерьевна устроила дочку в санаторий. Но до сих пор дочь не могла прийти в себя, и это постоянно угнетало Веронику, не давая ей думать ни о чем другом.
Сегодня Вероника Валерьевна не могла оставить Свету одну дома. И хотя на обратном пути им придется потесниться, все же она хотела держать дочь при себе. После возвращения из санатория Света жила вместе с ними, и Вероника Валерьевна с ней почти не расставалась.
– Доченька, поешь хоть немного. – Вероника Валерьевна потрогала чашку дочери. – Светочка, твой кофе совсем остыл. Давай, я принесу тебе горячий.
– Спасибо, мама, я не хочу.
От равнодушия в голосе дочери Веронике Валерьевне стало не по себе. Уж лучше бы она привычно закричала на нее, все было бы спокойней, чем такое полное безразличие ко всему. Вероника Валерьевна прислушалась к голосу диктора, объявлявшего о прибытии рейса из Мюнхена.
– Пойдем, доченька, наш самолет прилетел. – Вероника помогла Свете встать из-за стола и спуститься по лестнице, придерживая дочку под локоть. При этом Света не проявляла никаких эмоций относительно надоедливой маминой опеки. Ей как будто было все равно. Вероника Валерьевна отыскала глазами в толпе мужа и, оставив безучастную ко всему дочку, направилась к нему.
– Как там Светлана? – сочувственно поинтересовался он, когда жена подошла к нему ближе.
– Получше. – Вероника скорее сама хотела поверить в это.
– Ну, вот и хорошо. Сегодня у нас праздник, надо, чтобы всем было хорошо. – Вениамин Сергеевич внимательно вглядывался в толпу прибывающих. – А вот и Катюша.
Вероника Валерьевна перевела взгляд в направлении шумной толпы, выходящей из дверей зала прибытия, и от удивления открыла рот. Им навстречу шла интересная, одетая по последней моде девушка, в которой с большим трудом ей удалось узнать свою падчерицу. Катя подошла к ним, поцеловала отца, поздоровалась с Вероникой Валерьевной и, увидев в толпе Свету, помахала ей рукой. В каждом ее жесте чувствовалась уверенность в себе и независимость, которых раньше у нее не наблюдалось. Вероника Валерьевна поймала себя на мысли, что сравнивает Свету с Катей, и сравнение было не в пользу родной дочери.
«Надо же, как на нее командировка подействовала! Такая важная стала, скажите, пожалуйста, прямо начальница! – Вероника Валерьевна перевела взгляд на Свету, сравнивая ее бесцветные щеки с ярким здоровым румянцем Кати. – А ведь она похорошела, стала просто красавица. Как ей на пользу пошла поездка. Ну конечно, вырвалась на свободу, все теперь дозволено».
Взяв под руку Свету, Вероника Валерьевна повела ее к выходу, издали с недоумением рассматривая изменившуюся Катерину.
«Какая она стала стройная, похудела, что ли, или выросла. Какая гордая осанка. Раньше-то она только себе под ноги смотрела, была тише воды, ниже травы. А тут настоящая бизнес-леди приехала».
Вероника Валерьевна подошла к машине, усадила Свету рядом с Катей, потом села сама. Впереди, рядом с личным водителем, важно восседал Вениамин Сергеевич. Как только двери закрылись, он дал шоферу команду трогать. Машина плавно понеслась по заснеженному шоссе.
Всю дорогу до дома, слушая восторженные Катины впечатления от поездки, Вероника Валерьевна обдумывала неожиданно пришедшую ей в голову идею. А что, если отправить ее Светочку в такую же командировку? Договориться с фирмой в Германии для Вениамина Сергеевича не составит проблем. Если уж Катька так изменилась в лучшую сторону, то уж ее Светочка и подавно станет первой красавицей. Заодно и развеется, а то совсем на привидение стала похожа. Особенно сейчас, рядом с посвежевшей, пышущей здоровьем Катькой. Вероника Валерьевна с ненавистью посмотрела на Катю, без остановки, взахлеб расписывающую прелести своего пребывания в Германии.
Когда Катя вышла из машины у дома, в котором она жила с матерью, Вероника Валерьевна испытала облегчение. Ее изнутри съедала зависть к этой молодой, уверенной в себе девушке, так удачно воспользовавшейся выпавшим ей шансом. Интересно, чем ее Светочка хуже?!
Вечером, зайдя в спальню к дочери, Вероника Валерьевна решила поделиться с ней своей идеей и выяснить ее мнение о возможной поездке.
– Доченька, ну как тебе Катя? Ты не находишь, что она сильно изменилась? Стала совсем другая.
– Как была дура, так и осталась. – Света равнодушно пожала плечами.
– Тебе виднее... Светочка, я вот что думаю. Может, тебе тоже стоит съездить в Германию на стажировку? Тебе было бы полезно сменить обстановку. Там новые люди, новые впечатления. А то, что там работы много, так ты сильно не напрягайся. Сколько сможешь, столько и делай. Если не понравится, позвони, Вениамин Сергеевич тебя обратно вызовет.
– Не знаю, мам, я устала. Давай в другой раз об этом поговорим.
– Хорошо-хорошо, отдыхай, доченька, не буду тебе мешать. Может, принести тебе фруктов или чаю с печеньем?
– Нет, мам, я ничего не хочу.
– Ладно, доченька, не буду тебе мешать. – Вероника Валерьевна накрыла Свету одеялом и провела рукой по мягким золотым волосам. – А насчет поездки ты все-таки подумай. Не все же Катьке такое счастье!
Вероника Валерьевна вышла из комнаты, бесшумно прикрыв за собой дверь. Весь вечер она обдумывала, как организовать для дочери эту поездку. То, что путешествие пойдет дочке на пользу, у нее не вызывало сомнений.

4

Вероника Валерьевна рассеянно постучала ложечкой по стенкам чашки, размешивая сахар, который забыла положить. Тут же забыв про ложечку, она нервно забарабанила длинными ногтями по столу, выстукивая дробь. Вениамин Сергеевич, пытаясь успокоить жену, накрыл ее руку своей. Вероника Валерьевна бросила на него ничего не видящий взгляд, ладонью другой руки закрыла себе рот и застонала.
– Вероника, родная моя, не надо переживать раньше времени. – Вениамин Сергеевич сделал еще одну попытку успокоить жену. – Ничего страшного не случилось. Сейчас прилетит Света, и все выяснится.
– Тебе легко говорить. Это не твоя дочь уехала неизвестно куда.
– Смею тебе напомнить, моя дочь тоже ездила в такую же командировку, и ничего страшного с ней там не произошло.
– Что ты сравниваешь! Катя – самостоятельная девушка, она из любого положения найдет выход. А Светочка привыкла к тепличным условиям, она не подготовлена к жизни. Господи, и зачем я ее отпустила! – Вероника Валерьевна снова застонала. Вениамин Сергеевич сначала хотел ей возразить, что она сама разбаловала Свету, но, видя состояние жены, благоразумно решил промолчать.
Они уже час сидели в аэропорту, ожидая прибытия самолета из Мюнхена. Вероника Валерьевна не могла усидеть дома и все утро торопила мужа, а потом и шофера по дороге в аэропорт. После Светиного звонка вчера вечером она не находила себе места. Вот уже два месяца от Светы не было никаких известий, и Вероника Валерьевна терялась в догадках, что заставило Свету прервать стажировку и вернуться назад. Первое время дочка раз в неделю звонила домой и рассказывала о своей жизни в Германии, потом звонки стали реже, а Светины отчеты все суше – дескать, жива, здорова, а остальное вас не касается. И вдруг вчера этот звонок, как гром среди ясного неба: «Встречайте, прилетаю рейсом таким-то».   
Вырвавшийся из динамика голос диктора заставил Веронику Валерьевну вздрогнуть. Она прислушалась к сообщению о прибытии мюнхенского рейса и вопросительно посмотрела на мужа, ища у него поддержки. Вениамин Сергеевич встал из-за стола,  помог подняться обессиленной Веронике, и вместе они спустились в зал прилетов. Вероника Валерьевна, еле держась на ногах, лихорадочным взглядом пыталась отыскать в толпе прилетевших свою дочь. Почти все пассажиры прошли таможенный контроль, а Света все не появлялась. И вдруг словно луч солнца согрел сердце Вероники – она увидела приближающуюся Светочку. Вероника залюбовалась дочкой – за те месяцы, что они не виделись,  Светочка расцвела, стала по-женственному обворожительна. Да и одежда ее только украшала – несмотря на апрель, на Свете была длинная шуба из серебристой норки, которая способна сделать привлекательной любую женщину.
– Вот и наша Светочка. – Вероника Валерьевна посмотрела на мужа, желая поделиться с ним своей радостью, и обомлела. Вениамин Сергеевич с изменившимся лицом не мог оторвать испуганного взгляда от идущего вместе со Светой мужчины, на которого Вероника Валерьевна не обратила внимания. – Веничка, что с тобой?
– Ты знаешь, кто идет рядом со Светой?
– Понятия не имею. Может, они в самолете познакомились, Светочка – девочка заметная. Да что случилось-то?
– Это господин Фрост, хозяин нашей фирмы. Что твоя Света там могла натворить?
– Что ты сразу Светочку обвиняешь?! Может, он приехал с проверкой. Да сейчас сами все и узнаем. – Вероника распахнула объятия навстречу любимой дочери. – Светочка, золотко мое, с приездом! Как же я по тебе соскучилась! Что же ты не звонила, я уже вся извелась. Мы совсем ничего о тебе не знаем.  Давай рассказывай, как ты там жила, что у тебя нового.
– У меня сейчас много чего нового. – Света с нежностью провела рукой по мягкому меху своей новой шубы, и Вероника Валерьевна в изумлении заметила на руке дочери кольцо с крупным бриллиантом. Уж в камнях она разбиралась хорошо, чтобы оценить приблизительную стоимость такого камушка.
– Света, откуда у тебя такое кольцо?
– Мне его муж подарил. Кстати, познакомьтесь, вот и он. – Света обернулась к господину Фросту и поманила его пальчиком. Он послушно подбежал к ней, радостно заглядывая ей в глаза. Заметив Вениамина Сергеевича, он протянул ему руку, и мужчины вежливо обменялись несколькими фразами по-немецки. Света бесцеремонно развернула господина Фроста к себе, указав на Веронику Валерьевну.
– Это – моя мама, мутер, ферштейн?
– О, я-я. – Господин Фрост весело закивал Веронике головой.
– Очень приятно, – неуверенно ответила ему Вероника.
– Иди, пупсик, – обратилась Света к мужу и подтолкнула его рукой.
– Я-я. – Господин Фрост повернулся, и мужчины пошли вперед, оживленно о чем-то беседуя.
Когда они отошли на достаточное расстояние, Вероника позволила себе удовлетворить свое любопытство.
– Света, что все это значит? Где ты его откопала?
– Что значит «откопала»? Я, между прочим, поехала работать на его фирму.
– И как тебе удалось его заполучить?
– У меня тоже есть свои секреты.  «Полюбить – так королеву, проиграть – так миллион». Ты же знаешь, я всегда играю по-крупному, не все же мне проигрывать. Охмурить этого старого извращенца труда не составило,  главная трудность заключалась в том, чтобы он половину своего состояния по брачному контракту переписал на меня. И фирма теперь принадлежит мне, госпоже Фрост, и твой Веник теперь будет у меня на побегушках. Я вас всех построю! Зря я, что ли, два месяца ублажала этого старого козла?! Вот вы где все у меня будете! – Света сжала кулак и приблизила его к лицу Вероники Валерьевны. В искусственном свете ламп бриллиант на пальце засверкал всеми цветами радуги. Света резко отвернулась от матери и решительной походкой пошла догонять мужчин, а Вероника Валерьевна осталась одиноко стоять в опустевшем зале прилетов, с недоумением провожая взглядом белокурое чудовище, грациозно подметающее подолом длинной норковой шубы мраморный пол аэропорта.